20 лет прошло со дня кровавой бойни мирного населения в Баку.
«Мое горе – это капля, горе целого народа – это океан», - написала одна маленькая девочка в школьном сочинении. 20-е января – это день Горя азербайджанского народа.
По погибшим скорбели в Германии и Канаде, Узбекистане и Казахстане, Украине, Грузии. В России памятные мероприятия прошли в тринадцати городах. Вспомнили о «черном январе» в жизни народа Азербайджана на прошедшей неделе и во Владивостоке.
Представители Приморского регионального отделения Всероссийского азербайджанского Конгресса собрались на поминальный ужин в небольшом уютном кафе в пригороде краевой столицы.
- За 20 лет наша боль не утихла, не угасла, - начал печальный вечер председатель Приморского регионального отделения ВАК Мардан Наврузов, - так и должно быть. Память не дает нам забыть о безвинно погибших людях, о той крови, которая пролилась на площадях всегда веселого, щедрого, солнечного и многонационального Баку. И где бы мы ни были. В каком уголке мира не жили бы, мы всегда будем помнить о наших погибших соотечественниках. И какими бы высокими государственными целями не прикрывались люди, давшие команду ввести в город войска, допустившие убийство сотен наших земляков, тот январь 90-го в памяти нашего поколения, всех последующих поколений, останется «черным».
Продолжил вечер заместитель Приморского регионального отделения ВАК Расим Казымов. Он предложил собравшимся почтить память жертв Кровавого воскресенья минутой молчания.
Почти все собравшиеся – родом из прошлого. Советского. Они родились, учились, работали в огромной стране. Бакинец Фуад Кафаров закончил Киевское военно-политическое училище. Служил во Владивостоке.
- Мне, как молодому лейтенанту, тогда «повезло». В январе отправили в отпуск. Я приехал в Баку, и не узнал моего города. Ведь, событиям 20-го предшествовала череда других трагических событий. Я хорошо помню, как моя мама прятала у нас дома свою соседку-подругу армянку. С ее сыном Игорем я учился в одном классе, рос в одном дворе. У меня и сейчас в голове не укладывается… Вернее, я все понимаю: распадается целая империя. Такие процессы всегда трагичны, но здесь было много чего такого, на что, если бы обратили власти внимание, предотвратило бы кровопролитие. Однако тогдашнее руководство не делало даже никаких попыток, чтобы взять ситуацию под контроль. Я тогда, впервые, наверное, понял, как может власть бояться за свои кресла. Не за жизнь человеческую. Даже не за свою жизнь. Страх потерять кресло, вот что для них оказалось страшнее собственной смерти, страшнее людских смертей и проклятий.
Он, советский военно-морской офицер, своими глазами видел, забитый гражданскими судами выход из бухты.
- Корабли Каспийской флотилии не могли вывезти неопознанные трупы. Военные обстреливали мятежников, но никто не дрогнул. Говорят, что разбитую посуду не склеишь. Даже гибелью сотен, тысяч людей нельзя сохранить то, чего уже нет. Я, имею в виду, Советский Союз.
- Мне кажется, что не было ничего циничнее и чудовищнее того, что сделали с военнослужащими, - вступает в разговор Асеф Набиев, - стрелять в собственный народ… Получить такой приказ?! Страшнее в жизни мужчины быть ничего не может. Стрелять в безоружных людей, женщин, стариков. Что это были за люди, которые отдали приказ о том, чтобы взорвали энергоблок телерадиоцентра? Ведь большинство женщин на площади были с детьми? Мне рассказывали, что по населению стреляли не солдаты, а специально обученные где-то под Ростовом бойцы спецотрядов.
Им и сейчас сложно поверить, что ради чьих-то интересов, брат пойдет на брата.
Азер Гасанов в тот день был в командировке, вернулся наутро после расстрела.
- Несколько дней искал своего брата. Он был тяжело ранен, три месяца пролежал в коме. А вся его вина заключалась в том, что, услышав выстрелы, он схватил камеру и побежал снимать на площадь. Тогда погибли очень многие журналисты.
Мальчишки и девчонки, пришедшие на вечер памяти с родителями, не буквально, а ловили каждое слово.
Совсем юный Адем Газиев, студент юрфака Дальневосточного государственного университета, волнуясь, обратился к старшим.
- Моя мама была свидетелем событий того страшного дня. Мне кажется, что в тот убили и ранили весь Баку. Мы будем помнить об этом всегда. И детям своим расскажем. Мы обещаем вам это.
